Наталья Черкасова: "Папа был моим лучшим другом!"

НАТАЛЬЯ ЧЕРКАСОВА: "ПАПА БЫЛ МОИМ ЛУЧШИМ ДРУГОМ!"
Мы встретились с Натальей Черкасовой в фойе Минусинского драматического театра после спектакля "Чёрный тополь", на премьеру которого она приехала из далёкого Симферополя по приглашению главного режиссёра Алексея Песегова.

- Я счастлива, что проделала путь в семь тысяч километров и снова оказалась в родном театре, - призналась Наталья Алексеевна. - Двадцать лет назад здесь была осуществлена постановка спектакля "Хмель", удостоенная государственной премии России. И я рада, что в свой 125-летний юбилей театр вновь обратился к творчеству моего отца. Здесь, в театре, я работала заведующей литературной частью, здесь прошла моя юность. Сюда мать привезла отца, взяв его на поруки как психического больного, чтобы спасти от расстрела. Перед этим, в апреле 1943 года, он получил благословение епископа Луки (Войно-Ясенецкого), и, слава богу, это дало результаты. Жаль, конечно, что вместе со мной не смогла приехать мама, Полина Дмитриевна Москвитина...
- Каким вам запомнился ваш отец, Алексей Черкасов?
- Смерть отца разделила мою жизнь на две половины - до и после. Потому что весь духовный внутрисемейный климат при нём был такой, какого потом не удалось создать ни мне, ни другим моим близким. Таких людей, каким был мой отец, я больше никогда не встречала. Он мог одновременно быть и весельчаком, и мудрым, прозорливым человеком. Но самое главное, что особенно важно для климата в семье, он был способен на невероятную, заботливую самоотдачу. Даже мама была немного более жёсткой, более себялюбивой. Поэтому с детства моим лучшим другом, моей нянькой и даже "подружкой" был именно он, а не мама.
Помню, когда мне было лет пять, папа преподал мне первые уроки астрономии - поставил на кухонный стол яблоко, а вокруг него разложил несколько луковиц и сказал, что это - Солнечная система.
- Рассказывал ли он вам о своих последних творческих замыслах?
- Я с ним об этом не говорила, но позднее прочла в его записках, что в июле 1972 года (то есть незадолго до смерти) папа собирался писать роман "О времени и о себе". Он не раз говорил мне о том, что не верит в переселение душ, но уверен, что существует генетическая память, передающаяся от предков к потомкам. Например, образ декабриста Александра Лопарёва в первой части романа "Хмель" был им создан исключительно по рассказам дедушки, Зиновия Андреевича. Тот рассказывал ему о каторжанине-декабристе, которого называл то князем, то бароном. Этот декабрист был членом двух обществ - Южного и Северного, он оставил в Тобольской губернии деток, а они позднее породнились со староверами и откочевали в эти места, на юг Енисейского края, и поселились в деревне Потапово, которая сейчас находится на дне Красноярского моря. Отец включил это в роман, а потом уж, когда пришла историческая справка из отдела охраны памятников культурного наследия, выяснилось, что всё было именно так! Барон Алексей Иванович Черкасов 1799 года рождения действительно состоял в тайных Северном и Южном обществах. Оставив потомков на тобольской земле, он ушёл рядовым на Кавказ, дослужился до офицерских чинов, подал в отставку и уехал в деревню Белёво, что в Орловской губернии. Там находится его могила.
- Почему ваша семья переехала в Крым?
- Из-за болезни отца. Мы никогда не планировали переселяться в Крым навсегда, но, к сожалению, папа был вынужден туда переехать по состоянию здоровья. Ведь последние две зимы он здесь вообще не мог выходить на улицу. И в Крыму он прожил всего три года и четыре месяца, с 1969 по 1972 год.
- Хочу спросить о соавторстве. Как работали вместе Алексей Тимофеевич и Полина Дмитриевна?
- Они работали в разное время суток. Отец - ночью, а мама - днём. Кстати, работать вместе они начали раньше, не только над "Чёрным тополем". Это были совместные поездки по Сибири, в которых я тоже принимала участие - на лошадях, в глубинку, по деревням. Всё записывалось, всё обрабатывалось. Между прочим, первые главы "Хмеля", изданные в 1959 году в журнале "Нева", отошли потом в "Чёрный тополь". Если же говорить о "разделении труда" двух соавторов, то, например, заслугой мамы были женские характеры. Писали они каждый свою сцену. Предварительно оговаривали сюжетную линию, причём иногда решение сцены рождалось буквально параллельно. Например, так было с финальной сценой с Дарьей, которая запуталась в жизни, да ещё сошла с ума от трагической любви... Как было с ней поступить? Мать написала днём о том, как Дарья утопилась, а вечером встал отец и говорит: "Я знаю, что надо делать с Дарьей! Она утопится..." Вот так они совместно работали уже над "Хмелем", хотя там обозначен автором лишь один отец.
Он ещё в 1943 году предлагал матери соавторство, но она отказывалась: "Нет, это твоё детище, твоя идея". А потом, когда папа был сильно болен, мама уже одна завершала "Чёрный тополь"...
- И напоследок - вкратце о себе.
- По образованию я филолог, работаю директором старейшей в Симферополе библиотеки русской литературы имени Жуковского. У меня любимая семья - внук Данила, дочка Дарья, она работает модельером - одела пол-Крыма! О папе я, наверное, ещё напишу... А спектакль мне понравился!

Беседу записал Эдуард РУСАКОВ.

НА СНИМКЕ: Слева направо: Алексей Черкасов, дочь Наталья, мать писателя Евдокия Фоминична; во втором ряду - жена Полина Дмитриевна, сын Алексей.